«Будущее. Искусство в воображаемом будущем» — проект художника и куратора Ростана Тавасиева представлен сейчас в ЦСК «Смена». Идея выставки родилась из наблюдений, что в книгах или фильмах в жанре научной фантастики не описывается искусство будущего. Тавасиев дает возможность другим художникам ответить на несколько вопросов: «Какой вы видите свою первую выставку на другой планете?», «Как будет выглядеть рынок изобразительного искусства?», «Что будет представлять собой музей?».
«МЫ — ХУДОЖНИКИ — НЕ О ФАНТАСТИКЕ ЗАБОТИМСЯ, А ОБ ИСКУССТВЕ»
— Ростан, как возникла идея этого проекта?
— Как идеи обычно возникают... Будто случайно, само собой, на основе наблюдения и ясного осознания необходимости такого проекта. Несколько лет назад случайно обратил внимание на странную несправедливость — научная фантастика не рассказывает, каким могло бы быть искусство в описываемом фантастическом будущем. Разнообразные технологии, супервооружение, невероятные космические корабли и медицина описаны, даже музыка в фантастическом будущем как-то присутствует, а изобразительного искусства почти нет. Мне как художнику стало тревожно, и вот, пробую компенсировать этот культурный пробел своими и общими силами.
Александра Гарт «Трансляция»
— А вам не кажется, что это происходит, потому что темой фантастического будущего в основном занимается массовое искусство, а его представители, как мы знаем, не затрагивают высокодуховные темы, и именно поэтому они ограничиваются лишь прогнозированием развития технологий?
— Достоевский, например, тоже детективы с продолжением в журналы писал, но духовные темы смог затронуть. Можно достаточно поверхностно ознакомиться с творчеством Станислава Лема, чтобы понять, что и в жанре фантастики возможна действительно серьезная литература.
— Конечно, произведения Лема массовой литературой не назовешь...
— Или братья Стругацкие — также вполне серьезная литература. Насколько вообще литература может быть серьезной? Ведь это всегда вымысел — обман. И чем он убедительнее, тем может быть опаснее для тонкой восприимчивой натуры читателя. У этого проекта нет задачи влиять на повышение художественного уровня научной фантастики. Качеством и массовостью фантастики, как умеют, занимаются специалисты. Мы — художники — не о фантастике заботимся, а об искусстве. Можно сказать, что фантастика тут используется только как двигатель, чтобы попробовать вывести искусство на новую орбиту, попробовать посмотреть на возможные перспективы развития через «фантастическую» оптику.
«ФАНТАСТИКА ВООБЩЕ НЕ ПРО БУДУЩЕЕ»
— А то, как ответили на ваши вопросы своими произведениями-прогнозами художники-участники этой выставки, вас удовлетворило? Вы увидели то, о чем мечтали, совпал результат с ожиданиями?
— Дело в том, что это совсем не прогнозы и не попытки предсказания. Футурологи, экстрасенсы и гадалки прогнозами занимаются. Фантастика работает с «воображаемым будущим», если хотите, с миром сказки, миром мечты. Очень важно понимать разницу. И ожиданий у меня никаких не было. Важно, что художники начали мечтать, фантазировать о будущем своей профессии. Уолт Дисней учил нас: «Если ты можешь что-то вообразить, значит, ты можешь это сделать». Первый шаг к воплощению мечты — это ее формулирование. Вот и мне хотелось, чтобы художники вообразили и сформулировали свои мечты о фантастическом искусстве и тем самым приблизили и себя, и всех нас к его появлению, воплощению.
Виктор Тимофеев «Граница вокруг пустоты»
— Просто мне показалось, что на самом деле ответы этих художников — я имею в виду ответы-изображения — представляют собой вариации одной темы: как цифровые технологии, искусственный интеллект вытесняют постепенно человеческое присутствие. Какого-то большого разнообразия вариантов бытования искусства в будущем я не увидела в этих эскизах. Возможно, у меня предвзятое отношение к этому проекту?
— Если посмотреть весь материал, собранный на сайте, то 8 или даже 9 различных тем вполне можно выделить. В книжке мы так и сделали. Но, действительно, есть и очень похожие друг на друга идеи. И это очень важно. Возможно, что эти «схожие» идеи и есть самые значимые. Они возникли независимо друг от друга в воображении незнакомых между собой художников в разных регионах России. Совпадение?
Про технологии могу сказать, что у фантастики есть такая волшебная функция — помощь в адаптации нашего сознания к переменам, происходящим в мире. Технологии изменяют мир. Мы не всегда успеваем осознать и эмоционально адаптироваться — фантастика помогает. Думаю, что фантастика вообще не про будущее, а скорее это проекция настоящего. Очень возможно, что та тема, которую вы выделили сейчас больше всего, и волнует человечество, и художники поэтому и отвечают на нее. Получается, что на стенах «Смены» есть по крайней мере 25 фантастических вариантов ответов художников на этот вызов современности. Еще раз повторю: мы не стремимся в этом проекте заглядывать в будущее. Тут скорее задача изменить, улучшить, развить настоящее, используя фантастику как двигатель.
«Какой-то четкой программы у меня нет, продолжение проекта само собой получается»
«ОЧЕНЬ ХОТЕЛОСЬ БЫ УВИДЕТЬ ФАНТАСТИЧЕСКИЙ СЕРИАЛ ПРО ИСКУССТВО, СДЕЛАННЫЙ НЕ МНОЮ»
— А вы планируете дальше этот проект продолжать и привлекать новых участников?
— Не планирую, но продолжаю. Какой-то четкой программы у меня нет, продолжение проекта само собой получается. Вот «Смена» пригласила показать в Казани выставку, сейчас идут переговоры про выставку в Самаре, возможно, Новосибирск после Нового года. Как продолжение этого исследования можно рассматривать и открывающуюся в декабре выставку в Нижнем Новгороде. Летом этого года нарисовал фантастический диафильм-сериал, в котором все события происходят только вокруг искусства. Самостоятельно тоже стараюсь заполнить белые пятна в фантастике.
— Вы имеете в виду сериал «Капля креацина»?
— Да.
— А что это за вещество — креацин, оно вымышленное или существует на самом деле?
— Вымышленное. По крайней мере, пока не открытое. Но вымышленное на основе моих представлений о работе нашего мозга. Насколько представляю себе, наш мозг поощряет успешную умственную деятельность специальными гормонами, которые выделяются из центра удовольствия. Придумал что-то — получи конфетку. Этот принцип лег в основу идеи креацина — гормона творческой активности.
— Поясните, пожалуйста, как действует креацин? Кто герои этой эпопеи? Как устроена эта вымышленная вселенная?
— Думаю, лучше всего будет посмотреть сериал. К концу декабря первый сезон уже целиком будет в сети. Если бы умел в двух предложениях описать то, на что потребовалось 8 серий в первом сезоне, не было бы смысла вообще рисовать этот сериал. О вселенной «Капли креацина» могу сказать только то, что искусство в ней играет важнейшую роль. По сути дела, вся вселенная на искусстве и держится. Персонажи — деятели искусства, художники, галеристы, есть даже министр культуры.
— Ваш сериал получился очень увлекательным, и он располагает к размышлениям о том, как действительно сейчас в мире все очень быстро меняется. Мир меняется, и лично я не успеваю за этими современными скоростями, мне комфортнее находиться в каких-то старых форматах искусства, привычных, не хочется думать о воображаемом будущем в искусстве, но благодаря вашему проекту теперь вот приходится.
— Как раз и хотелось бы, чтобы участники художественного процесса подумали, помечтали не о своей повседневности, а о возможностях развития, и о том, куда и зачем двигаться. Перед тем как сесть в поезд, полезно посмотреть расписание и подумать, куда хотелось или не хотелось бы попасть.
«О вселенной «Капли креацина» могу сказать только то, что искусство в ней играет важнейшую роль»
— В этом смысле это уникальный проект?
— Получается, что да. Надеюсь, что он вызовет ответную реакцию фантастического сообщества. Может быть, более грамотные специалисты возьмутся и еще интереснее сделают. Очень хотелось бы увидеть фантастический сериал про искусство, сделанный не мною. Но, к сожалению, такого пока нет.
Ростан Тавасиев родился в Москве в 1976 году. Окончил Московский университет им. Строганова и Институт проблем современного искусства. Участник многих выставок в России и за рубежом, в том числе в Государственной Третьяковской галерее, Russian Dreams в Майами, участник ярмарок Arco в Мадриде и Fiac в Париже. В своем творчестве разрабатывает тему игры, объекты и картины с использованием мягких игрушек стали своего рода визитной карточкой художника.
Работы Тавасиева есть во многих коллекциях, в том числе в Московском музее современного искусства, «Мультимедиа Арт Музее», в Государственной Третьяковской галерее и во многих частных коллекциях России, Италии, Франции, Испании, США.