Структура BRICS теряет жизнеспособность

БРАЗИЛЬСКИЕ СТРАСТИ

Глупый мотылек догорал на свечке.
Жаркий уголек, дымные колечки.
Звездочка упала в лужу у крыльца.
Отряд не заметил потери бойца

Егор Летов, «Отряд не заметил потери бойца»

Надо признать, что когда я менее полугода назад писал о ситуации в Бразилии, то совершенно не предполагал, что она будет развиваться столь оперативно. Следовало бы, на самом деле. В конце концов, Бразилия, несмотря на набравшийся за последние 15 лет флер эффективности и респектабельности, была и остается достаточно типичной южноамериканской страной, склонной к впечатляющим взлетам, но и к резким падениям. Именно такую картину мы — в очередной раз — и наблюдаем сейчас. При этом, что любопытно, события, происходящие сейчас в Бразилии, находят очень слабое отражение в мировом информационном потоке — и, полагаю, стоит хоть немного исправить это упущение.

Причина «незаметности» Бразилии на самом деле проста — Китай. Тектонические события, происходящие в экономике (и внутренней политике) Поднебесной, затмевают собой все, что творится в иных развивающихся странах. Вместе с тем они же являются и дополнительным триггером ко всему негативу, который обрушился на них. О Китае мы, впрочем, потом поговорим отдельно, пока же речь о том, что он (и не только он) «натворил».

Во-первых, Бразилия официально ухнула в рецессию. В прошлом году третий квартал показал символический рост в 0,1% к предыдущему кварталу, четвертый же квартал отметился нулевым приростом. В этом году ситуация изменилась, экономика пошла на спад: первый квартал привел к снижению на 0,7%, во втором квартале он ускорился до 1,9%, что и (по определению) обусловило рецессию. При этом в годовом исчислении экономика уже давно в минусах, сейчас спад составляет 2,6%, вполне вероятно, что спад на этом не остановится. Дело в том, что Бразилия, несмотря на все свои промышленные успехи (можно вспомнить те же самолеты Embraer), остается страной, в основном ориентированной на экспорт сырья, топлива и продовольствия — первые две товарные группы дают примерно по 13 - 15% экспорта, вторая — 28 - 30%. Техническая продукция идет уже после этих групп — по 7 - 8% в экспорте составляют продукция общего и специального машиностроения, транспортные средства (куда входят и самолеты), химия и металлопродукция. При этом в целом мировые цены на сырье сейчас весьма низки, что можно видеть и по энергоносителям, и по промышленным металлам. Аналогична ситуация и с ценами на продовольствие — здесь можно отметить, что в августе 2015 года среднее значение индекса продовольственных цен ФАО (продовольственная и сельскохозяйственная организация, структура ООН) составило 155,7 пункта, что на 8,5 пункта (5,2%) ниже показателя за июль — самое резкое месячное падение с августа 2008 года; кстати говоря, на максимуме этот индекс был в начале 2011 года — в период «арабских революций» и по итогам неурожайного и отмеченного многочисленными природными катаклизмами 2010 года. Соответственно, снижение цен на экспортные товары прямо обращается в ухудшение экономики — точно так же происходит и в РФ.

Показатель безработицы растет уже 7 месяцев подряд. Это закономерно приводит к снижению доходов населения

СОЧЕТАНИЕ СТАГНАЦИИ С ИНФЛЯЦИЕЙ

Во-вторых, агентство S&P понизило страновой рейтинг Бразилии до уровня BB+; такой же рейтинг от этой структуры сейчас и у РФ, выставлен он был еще в январе с. г., т. е. ситуация аналогична и здесь. Последствия, опять же, понятны — провалился бразильский фондовый рынок, упал бразильский реал, хотя и, как пишут, «меньше, чем ожидали». Не уверен, впрочем, что это имеет сейчас сколько-нибудь серьезное значение: падение реала длится уже почти четыре года, в конце 2011 года за американский доллар давали 1,7 реала, а сейчас — почти 4. Куда более серьезным является то, что реал сейчас находится уже крайне близко к своим историческим низам, имевшим место в 2002 году, и нет никаких оснований рассчитывать на укрепление бразильской валюты. Нет, конечно же, можно еще и еще взметнуть ставку рефинансирования (кстати говоря, с весенних 12,75% она была увеличена до 14,25% сейчас), но это будет ударом по бразильскому реальному сектору, которому приходится обслуживать кредиты.

Вообще говоря, с теоретической точки зрения то, что сейчас происходит в Бразилии (да и в России тоже), имеет название «стагфляция». Это именно что сочетание стагнации с инфляцией — и выход из такой ситуации крайне затруднен, по сути, для этого вообще отсутствуют однозначные работающие рецепты. Реал девальвируется, по идее, это удешевляет труд и стимулирует экспорт (про этот механизм я писал в прошлый раз), но это увеличивает инфляцию за счет роста цен на импорт, заодно усложняя обслуживание долгов, которые у Бразилии очень велики. По большому счету выходов здесь только два — либо дефолт по долгам (со всеми сопутствующими проблемами — судебными разбирательствами, многолетними переговорами о реструктуризации, вероятными арестами зарубежных активов и счетов и, главное, резким падением уровня жизни народа), девальвация национальной валюты и попытка начать жизнь с чистого листа, либо просто сидеть и ждать у моря погоды, сиречь роста цен на экспортную продукцию, параллельно пытаясь как-то сугубо ситуативно действовать, затыкая постоянно возникающие прорехи в экономической ткани страны.

В-третьих, это все сопровождается ухудшением ситуации на рынке труда. В экономике идет не создание, а сокращение рабочих мест, причем сокращение это находится фактически на историческом максимуме. По сравнению с прошлым годом было ликвидировано 547,7 тыс. рабочих мест, и это при том, что в 2014 году по сравнению с 2013-м было создано около полумиллиона. Единственным сектором, который по-прежнему создает рабочие места, является сельское хозяйство. Показатель безработицы растет уже 7 месяцев подряд и в июле достиг максимума за 5 лет. Это закономерно приводит к снижению доходов населения и уже обернулось полномасштабным политическим кризисом. Весной я уже писал о разбирательствах относительно коррупции в национальной нефтяной компании Petrobras, которая имела место как раз тогда, когда ей руководила нынешняя президент страны Дилма Руссефф. Тогда обвинений конкретно относительно нее, можно сказать, и не было, они были достаточно маргинальны. Сейчас ситуация изменилась, пошло давление именно на Руссефф, отощавший народ ищет козла отпущения. В итоге президент, переизбранная, напомню, менее года назад, имеет сейчас рейтинг поддержки на уровне ничтожных 8% — и в стране идут вполне предметные разговоры об импичменте.

«ТАБАЧОК ВРОЗЬ»

Надо также отметить, что у этой ситуации есть еще и внешнеполитический аспект. Нынешние бразильские проблемы — прямое свидетельство того, что структура BRICS теряет жизнеспособность, и до того невеликую, хотя и казавшуюся (потенциально) огромной. Что Бразилия, что Китай, что РФ — все эти страны решают свои проблемы самостоятельно. Все эти с помпой декларированные структуры типа Банка BRICS и фонда BRICS тихонько стоят в сторонке, равно как и вся сопутствующая им риторика «альтернативного центра силы» и тому подобной, увы и ах, мифологии. Нет, понятно, что — сугубо юридически — договора о создании этих структур еще не были ратифицированы парламентами стран, но теперь, вероятно, и не будут, это тот самый случай, когда «табачок врозь». Ровно в том же направлении уходит и надежда на китайскую помощь, в том числе и на заключенный буквально в мае договор об инвестиции $50 млрд. в инфраструктуру Бразилии, деньги сейчас нужны самому Китаю, только в августе он потерял $93 млрд. из золотовалютных резервов на поддержание курса юаня; как писал Ганс Фаллада, «каждый умирает в одиночку». Более того, похоже, накрываются и идеи расширения BRICS — были предложения пригласить в эту структуру Аргентину. Вероятно также, на мой взгляд, и де-факто выделение из этой структуры Индии — как страны, имеющей наиболее высокий потенциал роста и вписывания в глобальную систему разделения труда; напомню, Индия имеет серьезный резерв по населению, по уровню заработных плат и, главное, по модернизации очень корявой и косной системы управления страной, и это все накладывается на географические и логистические удобства.

Вернемся к Бразилии. Наиболее вероятным, на мой взгляд, выглядит следующее развитие событий: Руссефф уходит по импичменту, на выборах выигрывает правая оппозиция (напомню, что Руссефф победила во втором туре выборов с 51,3% голосов), после чего в Бразилии сворачиваются левые социальные эксперименты, реал падает — и страна пытается выжить за счет экспорта, параллельно реструктурируя долги. Впрочем, получится ли это, еще вопрос, но факт остается фактом — Бразилия как потенциальный мировой центр силы теряет свое значение, оставаясь при этом мощным игроком локального масштаба, не более.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции